Хочу рассказать в этой статье об одном из немногих на сегодняшний день ремесленников Ингушетии. В селе Экажево живет очень интересный и приятный пожилой человек, который занимается пошивом национальной кожаной обуви.
Костоев Ибрагим Исмаилович родился в с. Экажево в 1934 году. Этим ремеслом занялся лет 40 назад. Он очень любит свое дело. Говорит о нем с удовольствием. А порядок среди его рабочего инвентаря очень удивил меня. Каждое лекало имело свое место на стене, каждая часть чувяков свое место на полках. Особенно мне приглянулись старинные швейные машинки «Зингер», со своими замысловато-плетеными кованными ножками. Красивые машинки. С любовью и живостью рассказывал нам Ибрагим о своем ремесле.
На вопрос, у кого он учился этому ремеслу, ответил, что просто несколько раз видел, как это делают и самому захотелось заняться этим делом. Надо отметить, что у него очень хорошо они получаются. Мало того, он прошелся по старикам в свое время, чтобы собрать орнамент таких сапожек и ноговиц и сам очень красиво теперь орнаментирует ичигиш и пезгаш (сапоги и ноговицы). Очень часто с помощью вставок из разноцветной кожи и меха или стеганья краев обуви.Они у него из разной кожи и разных фасонов: с твердой и мягкой подошвой,до колен, до середины икры и до щиколоток (последние он называет «носкеш»). Самые нарядные и красивы сапоги у него стоят около 5 тыс. руб.
Ибрагим Костоев очень переживает, что никто из его сыновей не хочет продолжить его дело. «Ведь это очень интересная и доходная работа!» — говорит Ибрагим. Что доходная очень радует, значит, этот элемент национальной одежды все еще востребован в ингушском обществе.
Ибрагим любит рассказывать о былых временах. О чести и доблести мужчин в прошлом, о скромности и остроумии девушек. О влюбленных, которых постигла разлука в годы депортации. Рассказывал нам о некрасивой, но очень умной девушке, смекалка и мудрость которой всех удивляли и к которой сватались 18 лучших молодцов из с. Экажево. С большим восхищением и теплом он называет все эти имена, в голосе его сквозит легкое сожаление по прошлому. «Сейчас так любить не умеют»,- говорит он нам с грустной улыбкой.
Вспомнил Ибрагим и страшные годы Депортации… Несколько раз, рассказывая о боли чужих ему людей, он прослезился, а голос его предательски сорвался. Какие же чистые это были слезы. Оказывается, такими чистыми слезами плачут не только младенцы. «18 суток мы провели в вагоне. Привезли нас в Караганду. Люди очень помогали друг другу, хотя у каждого из них была своя беда. Жалостливые люди раньше были. Сейчас не так… Не смотря на холодное отношение к нам со стороны местного населения и жестокое обращение со стороны местной власти в лице комендантов, благодаря взаимовыручке, тому, что некоторые из нас воровали на свой страх и риск зерно из колхозных амбаров и делили их поровну между всеми ингушами села, нам удалось кое-как выжить. К весне я заболел и попал в больницу, там мальчишкой я вынужден был ютиться на одной койке с пожило женщиной. Как -то в пятницу женщина сообщила мне, что под окном кто-то стоит. Я выглянул- мой брат. Он принес поесть мне и какому-то родственнику, который, оказывается лежал в соседней палате, а родные его жили в 18 км. от нашего села и навестить его не могли.
Я прибежал в палату, развернул сверток: там лежали кусок баранины и кукурузная лепешка, положив весь кусок мяса и половину лепешки на тарелку, я побежал искать больного. Спросил у медсестры, зашел в палату, там лежало около 10 человек. Все мне указали на койку у окна. Я подошел, мужчина еле ко мне повернул голову, протянул руки, обнял меня за шею и тут же обмяк, я кожей лица почувствовал его последний вздох. Его унесли санитары, мясо и лепешку разделили и съели другие больные….
Ближе к 1950 году нам стало чуть легче. Все мы построились, основались. Но и тут нас не оставили. Вскоре, в 1951 году, вышел указ о том, что все не работающие главы семейств подлежат аресту, а их семьи повторной высылке. Так, 13 августа арестовали моего старшего брата, а 4 сентября подъехали всем нам знакомые студебекеры и несколько семей отвезли в огороженный колючей проволокой лагерь. Оттуда направили в другую область. Арестованным дали сроки от 5 до 8 лет. После смерти Сталина мы сбежали с нового места жительства и вернулись в Караганду. Под амнистию попал и мой брат».
Многое нам еще рассказывал Ибрагим: о том как воевал его дядя под Далаково с войсками Деникина, был ранен в плечо и проносил эту пулю в себе до 39-го года, анекдотичные истории прошлого и многое другое.
Очень приятные впечатления о себе оставил этот человек.Нам очень запомнились часы, проведенные в его обществе. Пусть Всевышний подарит ему еще много лет жизни!